В этой статье Сухотра Свами обсуждает разные варианты подходов к приобретению знания. Он исследует этот феномен в категориях трех праман, признанных источников достоверного знания в традиции вайшнавов (пратьякша, анумана и шабда). Сухотра Свами объясняет, что в гносеологии вайшнавов шабда (слушание авторитетного человека) считается наилучшим способом обретения знания. Он рассматривает методы непосредственного восприятия и логической аргументации и предлагает интересный и остроумный анализ их ограниченности по сравнению с шабдой, источником безошибочного и трансцендентного знания. Статья представляет собой главу из книги Сухотры Свами «Тень и реальность», перевод которой готовится к изданию.
«Откуда мне знать, что ты говоришь правду?» Этот вопрос задает сам и слышит от других любой мыслящий человек. Ведическая философия получает достоверное знание с помощью праманы.
Санскритское слово прамана обозначает те источники знания, которые считаются достоверными. В Брахма-Мадхва-Гаудия-сампрадае, школе ведического знания, которую представляет ИСККОН, существуют три праманы. Это пратьякша (непосредственное чувственное восприятие), анумана (разум) и шабда (авторитетное свидетельство). Из этих трех праман шабда является обязательной, тогда как пратьякша и анумана вспомогательными. Поэтому, когда преданного Кришны спрашивают о достоверности его веры, то он обычно ссылается на авторитеты: гуру (духовного учителя), шастры (ведические писания) и садху (других преданных, которые пользуются уважением за то, что претворяют в жизнь учение гуру и шастр).
Современные философские школы считают ссылки на авторитет не слишком надежным свидетельством. Этот вид доказательства принято обозначать латинской фразой ipse dixit («Он сам сказал»), которую употребляли ученики древнегреческого мудреца, отвечая на вопрос человека, сомневающегося в истинности учения, которого они придерживались. Для современных мыслителей проблема с доказательством ipse dixit заключается в том, что оно подтверждается лишь словами, а сами по себе слова ничего не доказывают.
Трудности, возникающие у современных людей при использовании такого доказательства, как ipse dixit, иллюстрирует книга К. С. Льюиса «Хроники Нарнии». С Люси, младшей из четверых детей, гостящих в большом, необычном доме старого профессора, приключилась удивительная история. Войдя в платяной шкаф, она попала в другой мир, называемый Нарнией. Когда, возвратившись оттуда, Люси рассказала о своих приключениях брату и сестре, те пришли к выводу, что все это плод ее фантазии. Наконец дети обратились к авторитетному лицу, профессору. Люси не лгунья и не сумасшедшая, заявил он, значит, она говорит правду. Однако брат Люси, Питер, все же не может ей поверить. Он обосновывает свою точку зрения тем, что другие дети никогда не попадали в другую страну из шкафа. «Ну и что с того?» — спрашивает профессор. «Но ведь если что-то существует на самом деле, оно существует всегда?» — «Всегда ли?» — «Неужели вы и вправду считаете, — спрашивает Питер, — что существуют другие миры, совсем рядом, например, в шкафу?» — «В этом нет ничего невероятного», — отвечает профессор.1
Возможно, Питер прав, полагая, что у его сестры просто разыгралось воображение. А что касается «авторитета», то не исключено, что профессор впал в детство.
На первый взгляд, фантазия Люси кажется, сродни ведическому описанию других миров. Веды были изложены мудрецом Брахмой после того, как он узрел трансцендентный мир, называемый Вайкунтхой, который почитается царством Бога. Для современного образованного человека авторитет мудреца Брахмы не является доказательством существования Вайкунтхи, как и авторитет профессора не доказывает существования Нарнии. Современный взгляд на эту проблему выражает другое латинское выражение: de omnibus dubitandum — «все подвергай сомнению». Оно принадлежит Рене Декарту (1596-1650), которого часто называют отцом современной философии.
Путешествуя за пределами родной Франции, блестяще образованный Декарт стал задаваться вопросом о том, знает ли он вообще что-нибудь? Он сомневался в том, что он воспринимал с помощью чувств. Он сомневался в авторитете ipse dixit, то есть в авторитете греческих классиков, которых изучал. В результате этого сомнения у него появилась уверенность в своем собственном существовании, которую он выразил в знаменитом изречении cogito ergo sum — «мыслю, следовательно, существую». Английский философ А. Д. Айер (1910-1989) замечает по этому поводу:
Итак, сомнение для Декарта является чем-то несомненным и непосредственно данным. Он подвергал сомнению каждый шаг на пути к познанию внешнего мира, ставя под вопрос как данные чувственного опыта, так и учения авторитетов прошлого. Современным людям этот метод кажется весьма разумным, однако в свое время он предполагал самый радикальный отказ от философских традиций средневековья. Метод Декарта, основанный на систематическом сомнении, положил начало современным представлениям о знании как о том, что «вырабатывается», а не получено из чьих-то рук.
А теперь, как бы Декарт поступил с рассказом Люси о Нарнии? Вот что он сам писал в одном из своих произведений:
По словам физика Поля Дэвиса, созданный Декартом метод аналитической геометрии является предтечей современной теоретической физики, которая также отдает предпочтение анумане, по сравнению с шабдой или пратьякшей.4 Подобно Декарту, современные физики в своем решении о том, что реально, а что нет, полагаются на систему математической логики. И, подобно Декарту, они утверждают, что математическое доказательство играет более важную роль, чем непосредственное восприятие. Известная поговорка «увидеть — значит поверить» устарела. Нельзя увидеть кварки, черные дыры и многое другое, однако расчеты доказывают, что они существуют. Следовательно, в их существовании не приходится сомневаться.
Как многим из нас известно из научно-популярных журналов и книг, квантовая теория предполагает существование так называемых «альтернативных миров», оказывающих влияние на наш мир.5 Предположим, Люси, вместо того, чтобы просто заявить о том, что она видела Нарнию, говорит своим брату и сестре: «Физики утверждают, что структура всего сущего подчиняется математическим законам. Они также утверждают, что в математических измерениях существует бесконечное множество других миров. Учитывая бесконечное число возможностей, я заявляю, что один из этих параллельных миров называется Нарнией». Профессор подтверждает, что она права. Но Питер возражает: «Неужели вы и вправду думаете, что другие миры могут существовать совсем рядом, например, в шкафу?» — «Нет ничего более вероятного,» — отвечает профессор.
«Питер, — вступает в разговор Люси. — Ты должен внимательно отнестись к словам профессора. Это не сказки. Это наука. Ты справедливо сомневался, когда в первый раз услышал от меня рассказ о Нарнии. Но добавь немного физики, и ты увидишь все в другом свете. Мы столько слышали о причудливом квантовом мире, что в середине девяностых годов смешно сомневаться в том, что Нарния существует».
Сегодня многие образованные люди склонны согласиться с Люси. Но у Питера рассказ о Нарнии, приправленный цитатами из квантовой механики, по-прежнему не вызывает доверия. На это есть свои причины.
«Даже если я скажу, что верю тебе, я все равно не увижу Нарнию своими глазами. Специалисты по квантовой физике утверждают, что альтернативные миры совершенно не связаны друг с другом. Сообщение между ними невозможно. Человек не может покинуть один мир и посетить другой, мы даже не можем хотя бы одним глазком взглянуть на жизнь в других мирах.6 Ты не только не можешь показать мне Нарнию, ты даже не можешь предоставить мне убедительное основание для того, чтобы я поверил в ее существование, потому что я как ребенок никогда не смогу разработать математическую науку сам. Выходит, вы подсовываете мне то же старое доказательство ipse dixit, что и раньше!»
«Успокойся, Питер, — терпеливо произносит профессор, голос которого звучит по-отечески тепло. — Первоначально в рассказе Люси единственным свидетельством существования Нарнии было ее непосредственное восприятие. Мы не можем ему доверять, потому что людям свойственно ошибаться. Но разум совершеннее чувственного восприятия. Таким образом, квантовое объяснение — это свидетельство более высшего уровня. Поскольку твое восприятие также не заслуживает доверия, ты не имеешь права апеллировать к нему, чтобы оспорить логику и разум. Даже если ты не в состоянии понять квантовый метод, он обладает собственным авторитетом, отличным от доказательства ipse dixit».
«Вы говорите мне, что квантовая Нарния обладает авторитетом непреложной истины?»
«Питер, я только сказал, что нет ничего более вероятного. Я не гарантировал истинности этого утверждения. Дело в том, что научная логика имеет собственный авторитет, который заслуживает того, чтобы к ней прислушивались и ей следовали, молодой человек».
«Разумеется, сэр, научная логика стоит на более высокой ступени развития, чем слова маленькой девочки, но мне кажется, что вы упускаете из вида одно важное обстоятельство. Если мы просто верим в научные теории, не проверяя их истинности, то мы наделяем ученных авторитетом «хранителей истины», а не просто теоретически допускаем их правоту. Теоретический авторитет означает, что я просто слушаю ваши доказательства, оставляя последнее слово за собой. Но авторитет «хранителя истины» предполагает, что вы сообщаете реальные факты, которые я, как школьник, должен безоговорочно принимать, если я хочу приобрести знания. Вы признаете, что не можете гарантировать истинность вашего рассказа о Нарнии. У нас нет прямых доказательств того, что Нарния существует на самом деле. Однако вы ждете от меня признания за вами авторитета «хранителя истины». Но как я могу быть уверен в том, что вы говорите правду?»
Итак, Питер и профессор разошлись в вопросе о том, является ли свидетельство логики авторитетным. Позиция профессора заключается в том, что если какое-либо утверждение опирается на научную логику (которая, по его собственному признанию, не всегда соответствует истине), то оно является авторитетным и должно быть принято за истину. Питер возражает, что сама по себе логика не является достоверным свидетельством истины. Он обвиняет профессора и современную науку в том, что они заставляют школьников верить их теориям о тех вещах, которых они не видят (как, например, Нарнию), то есть, по сути, признавать авторитет ipse dixit, который отвергал Декарт.
Возражения Питера по поводу авторитета логики вполне резонны. Серьезная проблема заключается в том, что претензии научных систем на истинность лежат вне компетенции логики. Почему, например, профессор утверждает, что логический метод более достоверен? Профессор сам признает, что логика не гарантирует истины. Он оперирует категориями вероятности. Но если логика не гарантирует истины, то как мы можем утверждать даже вероятность истины? Выходит, доводы профессора, касающиеся логической достоверности знания, не основаны на логике.7
Но если его доводы в пользу авторитета логики не основаны на логике, то значит, он не открыт для дискуссии, а просто молитвенно возглашает с кафедры: «Логика является авторитетом, потому что я так говорю». Тогда почему мы должны ему верить? Такова суть возражений Питера. Точно так же доказательство, основанное на авторитете чувственного опыта (пратьякши), не может быть признано достоверным на основании данных чувственного опыта. Наши чувства ограничены. Они не могут доказать, что за пределами нашего восприятия ничего нет. На каком основании я могу утверждать, что существует лишь то, что доступно моему восприятию? Исходя из опыта моего грубого «я»?
Подобно Питеру, ведическая наука о знанании (гносеология) различает авторитет логики и авторитет «хранителя истины» (шабды). Слово шабда означает «звук», но авторитетным свидетельством в Ведах признается шабда-брахма, духовный звук. Сам по себе он относится к совершенно иной категории, чем анумана (логика) и пратьякша (непосредственное восприятие). В отличие от обычного звука, духовный звук является сватах-праманой. Это означает, что его авторитет самоочевиден, а не должен быть доказан с помощью другой праманы. «Шримад-Бхагаватам» (6.3.19) указывает на существенное различие между речью, обладающей самоочевидным авторитетом, и речью, которая им не обладает:
То, что провозглашает Кришна, Верховная Личность Бога, имеет непреложный авторитет истины, ибо Сам Кришна является Высшей Истиной, парам брахманом. Поэтому в «Бхагавад-гите» (10.12-13) говорится, что великие мудрецы Нарада, Асита, Девала и Вьяса «подтверждают» эту истину. Это не означает, что истина, провозглашенная Кришной, нуждается в подтверждении. Скорее, мудрецы, повторяя то, что сказал Кришна, подтверждают, что им известна истина. Поэтому Веды также признают свидетельства этих мудрецов авторитетными и неизменно истинными, ибо в их основе лежит авторитет Кришны. Во всем остальном мудрецы, полубоги, ангелы, люди и демоны не имеют самоочевидного авторитета.
Подобнно этому чувственный опыт и логика также не имеют самоочевидного авторитета, они подчинены авторитету шабды. Например, с помощью чувственного восприятия я убеждаюсь в том, что люди умирают. Разум заставляет меня задать вопрос, все ли люди, включая и меня, смертны. Однако мои чувства и ум не могут ответить на этот вопрос однозначно. Я должен обратиться к авторитетным свидетельствам. После того, как я узнаю, что все люди, и я в том числе, смертны, мой разум вынуждает меня спросить: «Какой смысл в такой жизни?» Но, как и прежде, ни чувства, ни ум не могут дать мне достоверный ответ. Этим авторитетом обладает только шабда.
Анумана может помочь нам подвести рациональную основу под веру в другие миры, как это делает квантовая физика. Однако с помощью одной логики мы не способны с полной достоверностью постичь иные миры даже в другом материальном измерении, не говоря уже о трансцендентных мирах в духовном измерении (духовный мир Вайкунтхи). Духовное измерение становится самоочевидным только посредством шабды, чистого ведического звука, исходящего от Кришны и Его авторитетных представителей.
Однако звук, исходящий от человека, который не обладает самоочевидным авторитетом, восходящим к Кришне, но приобрел его с помощью пратьякши и ануманы, не является шабдой. Свидетельства такого человека недостоверны. Но они тоже составляют часть знания. Отличить достоверное от недостоверного лучше всего на конкретных примерах. Чтобы продемонстрировать недостоверность материального знания, мы в этой книге* будем часто цитировать высказывания тех людей, которые пользуются «земным авторитетом».
К содержанию журнала
Портал "Мир Харе Кришна"
|